Весь этот трэш

Ричард Гир играет бомжа, копающегося в помойках

Едва ли не лучшее, что было показано пока в Риме, - сериал Стивена Содерберга The Knick (сокращенно от «Больница Никербокер», как называется фильм у нас). Понятно, почему этот выдающийся кинопрофессионал, выступающий как оператор, монтажер и продюсер своих фильмов, объявил об уходе из «большого кино». Кому нужно это «кино», если можно делать такое «телевидение», как сериал The Knick и предыдущий (теле)фильм Содерберга "За канделябрами"? Оно не только ничем не проигрывает кино даже на большом экране, но еще и снимается под меньшим контролем со стороны студий, без необходимости обязательного привлечения звезд, с большей свободой и удовольствием! Неудивительно, что именно работая для телевидения Содерберг, в большом кино впавший в творческий кризис, в очередной раз открыл себя заново как режиссер. Его энергичный «исторический» сериал о сверхпродвинутом для самого начала прошлого века нью-йоркском госпитале с Клайвом Оуэном в роли прогрессивного (во всем, кроме межрасовых отношений) главврача-кокаиниста снят с/под нескрываемым кайфом. С той отвязностью (парадоксально уживающейся с дотошностью и обстоятельностью), которая «большому кино» - во всяком случае в голливудском, индустриальном его изводе - давно уже даже не снится.

За примерами далеко ходить не надо: знаменитый Стивен Долдри представил в Риме "хорошо сделанный" и абсолютно не вдохновляющий "семейный" фильм "Мусор" (Trash). Вроде бы и действие происходит в фавелах и на мусорных кучах Бразилии (копающиеся в помойке дети находят бумажник, за которым охотится коррумпированная полиция), а счастья все равно нет: скулы сводит от прописных истин, ноги сами несут из зала. У Содерберга на телевидении голые телки, медсестра, колющая Клайву Оуэну кокаин в половой член (других живых мест уже не осталось) и медицинские операции крупным планом, у Долдри в "большом кино" - мелированный мальчик, обитающий в канализационной трубе, и экс-"плохая девочка" Руни Мара в образе сотрудницы американской гуманитарной миссии. Почувствуйте разницу.

Впрочем, когда кинематографисты, с негодованием отвергнув голливудские прописи и сценарные схемы, обращаются к моделям славного прошлого американского «независимого» кино, тоже ничего особенно вдохновляющего, увы, не выходит. В самом статусном фильме главной программы «Кино сегодня» «С незапамятных времен» (Time Out of Mind, под таким названием уже были фильм 1947 года Роберта Сьодмака и альбом Боба Дилана 1997 года) Орен Моверман без огонька, как-то чересчур правильно перелицовывает созданный знаменитыми фильмами 1970-х годов миф о неприкаянных душах, «пугалах» благополучной Америки.

Ричард Гир играет бомжа, копающегося, как бразильские дети, в помойках и время от времени находящего там для себя вкусный кусочек. Его герой спит на картонках под мостом - иногда даже и не один, а с бездомной дамой, отгоняет во время трапезы мышь, стоит в унизительной очереди в ночлежку и водит — куда же без этого? - дружбу с пожилым чернокожим. Гира упрекнуть не в чем: он честно старается выйти за рамки своего лощеного амплуа и даже готов ради этого в реале просить милостыню (забавно, что при этом его никто не опознает). Но битых два часа на его очень однообразные страдания смотреть скучно. Из желания снять «радикальное кино», режиссер вместе с голливудскими условностями отбросил за ненадобностью и такой пережиток, как драматургия. Впрочем, в финале, как истинный американец, не смог отказать себе в надежде на хэппи-энд.

ЕЩЕ КОЛОНКА АВТОРА

Падение Римской империи

Римский фестиваль родился всего 9 лет назад благодаря тогдашнему мэру «вечного города» Вальтеру Вельтрони - левацки настроенный синефил, он стремился привлечь в город толпы голливудских кинозвезд; его наследник на этом посту Джанни Алеманно, напротив, был склонен считать фестиваль пустой тратой денег, справедливо полагая, что два больших международных кинофорума Италии ни к чему. Между тем, бюджет Рима при Алеманно остался нетронутым — 13 миллионов евро, что очень немало, учитывая плачевное состояние экономики — как итальянской, так и мировой. При этом действо, разворачивавшееся в прошлые годы в огромном Аудиториуме Парко делла Музика, спроектированном Ренцо Пьяно, на фестиваль походило не очень (читайте далее)