Во время обстрела машины с беженцами подросток закрыл собой младшую сестру

Впереди у Николая и его младшей сестры еще долгий курс лечения.

Фото: Ирина ЛЕНЕВСКАЯ

Из ростовской детской областной больницы спустя месяц лечения выписали двоих украинских детей - 17-летнего Николая и его 5-летнюю сестру Лену. Процедура выписки прошла буднично: дети вместе с мамой, взяв немногочисленные вещи, покинули пределы больницы. Их согласился приютить знакомый лечащего доктора, узнавший о судьбе этой семьи. - Через неделю, возможно, поедем в Москву, чтобы вытащить пулю из сына, - делится планами его мама Любовь Николаевна. - На этом настаивают врачи, у него пальцы еще плохо двигаются, видимо, нерв зажат. - И здесь могли вытащить, - под нос бурчит Николай, рядом с которым крутилась Леночка. - А что, в Москву не тянет? - Домой хочу, а из Ростова ехать ближе, - хмурится подросток. В это время мы присели на лавочку во дворе больницы. В детей стреляли из темноты Они бежали из родной Горловки Донецкой области 29 июля. Когда город начали обстреливать, мать четверых детей Любовь Гайдукова сначала хотела отправить в Россию только дочь и младшего сына, но потом решила, что должна быть рядом. Старший ушел в ополчение, средний переселился к подруге, которая осталась из-за лежачей матери. Через знакомых узнала, как можно покинуть поселок, договорилась, что их возьмут в машину, но сразу выехать не удалось - сутки ждали затишья. Двинулись ночью колонной из четырех автомобилей - две «ГАЗели» и две легковушки. Они сидели в микроавтобусе. Некоторое время Лена беспокойно крутилась на руках матери и постоянно просыпалась. Женщина отправила ее к брату, который дремал на пустующих задних креслах. Примерно через два-три часа автомобили покинули территорию, контролируемую ополченцами, и в какой-то момент Любовь заметила в темноте пустой блокпост. - Я подумала, что не наш - нет флага ДНР, да и сделан наспех - набросаны мешки и шины, - рассказывает Любовь. - А через несколько минут началось! Не дай бог такое пережить никому! Мне кажется, это была засада, которую устроили нацгвардейцы, бросившие этот самый блокпост. Больше двух минут машины расстреливали из автоматов и пистолетов. Многодетная мать, в лицо которой попал осколок, пыталась доползти к детям. Она увидела на заднем сиденье окровавленного Николая, закрывшего собой сестренку. Плачущая девочка пыталась вылезти из-под брата, а сын стонал, сползая на пол. - Живы, - выдохнула мать, едва не потеряв сознание. В шоке она стала осматривать детей. Сын был весь в крови - несколько ран на ноге и груди, у дочери прострелена рука. В это время кто-то вытаскивал едва живых водителей, кто-то кричал, что убили ребенка и оторвана нога у женщины. Любовь пыталась сосредоточиться на детях. От слова «Киев» становится плохо Их доставили в больницу ближайшего поселка, но местные врачи категорично настояли - нужна высокотехнологичная помощь. В Николая попали четыре пули, одна прошла навылет, задев бедренную кость, одна застряла в руке, другие - в груди, задев легкое. Получается, что парень взял на себя все пули и осколки, которые пролетели мимо кресла, где спала его сестренка. Не уберег от одной. Но и единственное ранение Лены очень тяжелое. Пуля прошла по правой руке от кисти до локтя, как будто по спирали, вырвав куски ткани и задев кость. Сначала детей отправили в украинский Торез (здесь женщина повязала черный платок на голову, услышав, что во время боестолкновения убит ее старший 25-летний сын), затем в российский Донецк, в Новочеркасск и, в конце концов, в Ростов. Родные, узнав о судьбе женщины, позвали ее обратно на Украину, в Киев. - А я не могу. От слова «Киев» мне плохо, - плачет женщина. - Я сама воспитывала и поднимала детей, государство платило копейки. Не жили богато, но мои сыновья учились и работали, понимая, насколько мне тяжело. Эта война изуродовала двоих моих детей, а одного отняла. Я в Киеве не смогу жить. Как человек православный, не хочу никого проклинать, но желаю тем людям, которые отдают приказы убивать, такого «счастья», которое постигло нашу семью. Женщина решила остаться в России, будет начинать все сначала. Узнав о судьбе этой семьи, сразу несколько человек предложили кров в Ростове, но Любовь Николаевна решила, что лучше жить у друзей лечащего доктора. Ее главная задача - вылечить детей, чтобы не остались инвалидами.