Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Политика19 апреля 2014 8:28

Диктатура белого шума

Наш колумнист пытается понять, почему при каждом новом правителе в России ждут новый 37-ой

Двадцать с лишним лет мыслители разных калибров ожидают в России наступление настоящей Диктатуры. С большой буквы «Д». Само собой, какая-то диктатура уже и без того постоянно существует. Кремлёвских старцев из политбюро сменил словоохотливый Михаил Сергеевич, того подвинул царь Борис, а его, в свою очередь, сменил Владимир с тремя страшными, свинцовыми — К.Г.Б.— литерами в глазах. И гайки закручивали всякий раз, и топтали свободное творчество, и каждый следующий лидер казался хуже предыдущих. Но всё равно всегда чего-то не хватало. Чего-то натурального, стопроцентного. Вроде и политические сидят, но всё не те и не так как-то. Вроде и дубинками охаживают, но и здесь чувствуется подвох. Как с фальшивыми ёлочными игрушками — те не радуют, а дубинки, положа руку на сердце, не ужасают. Не шевелятся волосы, дыбом не встают. Тоска.

Не хватает масштаба, размаха. Величия. Истории. Огромных статуй до неба, необъятных портретов, покорности народа, лязга гусениц. Нет, не может обеспечить наша власть мыслителям ни подлинной воздушной свободы — этой невыносимой легкости бытия — ни настоящего сапога, чтобы под ним аж хрустело. Ни Богу свечка, ни чёрту кочерга. Сплошная маета и томление духа. Как начали в конце восьмидесятых сравнивать нашу ситуацию с последними днями Веймарской республики, так и продолжают по сию пору. И до сих пор Веймарская, и до сих пор последние дни. Это дни сурка, не иначе.

Кастинг на должность будущего Диктатора никогда не прекращался. Сначала под вопль «Россия, ты одурела!» ждали кровопролитиев от Владимира Вольфовича, уважаемого. Когда он съел чижика, вверх взмыл Лебедь с квадратной челюстью, который показывал журналистам кулак «в учебных целях». Пробовались фигуры и помельче: то Баркашов с Макашовым, то вдруг Лимонов, а то и несчастный Квачков.

Однако прежде всего, безусловно, ждут чудесной метаморфозы от тех, кто у руля. Когда уже там наверху откинут всякие политесы и нажмут, наконец, большую красную кнопку не с надписью «перегрузка», а с надписью «немыслимые репрессии».

Никак. Не выходит каменный цветок. Уже все признаки, вроде, налицо, а цветок не выходит. Словно актриса провинциального ТЮЗа в запое, и дети напрасно ждут появления Бабы Яги — дым-то пустили, а Яги нет. И куда прикажете сдавать билеты?

Так что приходится пугать и развлекать себя самим. И любимой игрой на этой площадке является игра в «цензуру». Любое постановление, любой закон, с помощью которых власти пытаются хотя бы как-то упорядочить мутные потоки всего, что плещется в сети, немедленно вызывают праведный гнев и очередную волну предсказаний: вот-вот настанет тридцать седьмой.

Невольно теряешься: что же у нас тут всё-таки? Немецкий тридцать третий или советский тридцать седьмой? Или это одно и то же?

При этом споры ведут люди, обладающие широкополосным доступом в Интернет, домашними кинотеатрами, плазмами с невероятными диагоналями, способные за несколько минут в любое время получить ту информацию, которую они пожелают.

Иными словами, джентльмены пугают себя тем, что немыслимо в современных условиях. Джин выпущен из бутылки, зубную пасту обратно не затолкать. Невозможно в масштабах страны изъять у населения компьютеры, принтеры, множительную технику без великих потрясений, невозможно заткнуть дыры, через которые будет просачиваться всё, что душе угодно. Огромные корпорации годами пытаются запретить скачивать тексты, фильмы и музыку не потому, что их содержание крамольно, а потому, что надо бы заплатить за него деньги. И не могут решить эту задачу. Пиратство процветает в самых законопослушных странах. Лидеры «пиратских партий» проходят в парламенты.

Так что речь идёт не о реально действующих запретах, которые действовать не в состоянии, а о принципах. Проблема наших мыслителей не в том, что в стране существует цензура или подавляют свободу слова. Проблема в том, что общество не желает их слушать. «Есть возможность, но нет желания». Тридцать тысяч просмотров сегодня считается великолепным результатом для любой публицистической статьи рунета. Мизер. И — вдобавок — ни одну из этих статей по всей стране в курилках больше обсуждать не будут. Даже федеральные телеканалы с их огромной аудиторией не могут больше влиять на публику. Информационное пространство разбито вдребезги. Улицы больше не вымирают, когда по Первому показывают популярный сериал или итоговую за неделю программу новостей.

Об этом предупреждал дедушка нашего креативного класса, итальянец Умберто Эко в статье «Какой ужас, слишком много информации» (Che casino, troppe informazioni): «Я не хочу, чтобы слово цензура понималось как намеренное замалчивание. Существует цензура из-за избытка шума, о чём знают шпионы или преступники из детективных фильмов. Когда они должны сообщить что-то секретное, то включается радио на полную мощность. Наш студент, возможно, не относился к тем, кого мало чему учили, а наоборот, — его снабдили слишком большим количеством сведений, а он оказался не в состоянии вычленить из всей этой информации ту часть, которую следовало запомнить».

Лист проще всего спрятать в лесу.

Вот кричат, что кто-то ломает жизнь человеку — и это правда. Вот кричат, что кто-то ломает жизнь человеку — и это ложь. Вот кричат, что светскую обозревательницу обсчитали в ресторане — и это на первых полосах. И публика уже не в состоянии отделить ложь от правды, а важное — от безделицы.

Диктатура уже наступила, но это диктатура нового типа, диктатура белого шума.

Она не сверху, а внутри.